ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 28 июня 2012 г. N АПЛ12-393

Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:

председательствующего Федина А.И.,

членов коллегии Горшкова В.В., Корчашкиной Т.Е.,

при секретаре К.Ю.,

с участием прокурора Масаловой Л.Ф.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по заявлению Ч. о признании частично недействующими отдельных положений Административного регламента Министерства внутренних дел Российской Федерации исполнения государственной функции по контролю и надзору за соблюдением участниками дорожного движения требований в области обеспечения безопасности дорожного движения, утвержденного приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 2 марта 2009 г. N 185,

по апелляционной жалобе Ч. на решение Верховного Суда Российской Федерации от 27 марта 2012 г., которым заявление Ч. удовлетворено частично.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Федина А.И., объяснения представителей Министерства внутренних дел Российской Федерации М. и К.А., возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, заключение прокурора Масаловой Л.Ф., полагавшей апелляционную жалобу необоснованной,

Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

установила:

приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 2 марта 2009 г. N 185 утвержден Административный регламент Министерства внутренних дел Российской Федерации исполнения государственной функции по контролю и надзору за соблюдением участниками дорожного движения требований в области обеспечения безопасности дорожного движения (далее - Административный регламент).

Нормативный правовой акт зарегистрирован в Министерстве юстиции Российской Федерации 18 июня 2009 г., регистрационный N 14112, и 7 июля 2009 г. опубликован в "Российской газете". Действует в редакции приказа МВД России от 31 декабря 2009 г. N 1023.

Ч. обратился в Верховный Суд Российской Федерации с заявлением о признании частично недействующими пунктов 36, 104, 108, 109, 136, 137.1, 138, 138.1, 138.2, 144, 146, 147, 147.8, 148, 148.1, 148.2, 149, 151, 153 (полностью), 155, 162, 170, 187, 189, 214, 215, 247, 248, 250, 269, 270 Административного регламента, а также приложений к Административному регламенту N 5, 10, 14 (частично). (Ссылаясь в том числе на незаконность пункта 155 Административного регламента, в просительной части своего заявления Ч. его не указал.)

Решением Верховного Суда Российской Федерации от 27 марта 2012 г. заявление Ч. удовлетворено частично - признаны недействующими со дня вступления решения в законную силу абзац пятый пункта 149, пункт 151, предусматривающий в качестве основания производства досмотра транспортного средства отказ водителя или граждан, сопровождающих грузы, от проведения осмотра транспортного средства и перевозимого груза, пункт 153, абзац третий пункта 155 Административного регламента, а также приложение N 10 к Административному регламенту, предусматривающее в качестве основания составления протокола о досмотре транспортного средства отказ водителя или граждан, сопровождающих грузы, от проведения осмотра транспортного средства и перевозимого груза, в остальной части заявленные требования оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе Ч. просит указанное решение суда отменить, считая его принятым с нарушением норм материального и процессуального права. Полагает, что заявленные им требования подлежат удовлетворению в полном объеме.

Решение Верховного Суда Российской Федерации по данному делу в части удовлетворения требований Ч. не обжалуется.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации не находит оснований для ее удовлетворения.

В соответствии со статьями 251, 253 ГПК РФ судом рассматриваются заявления о признании нормативных правовых актов противоречащими полностью или в части федеральному закону или другому нормативному правовому акту, имеющим большую юридическую силу.

Отказывая в удовлетворении заявленного требования, суд первой инстанции правильно исходил из того, что требования Ч. в части оспаривания пунктов 36, 104, 108 Административного регламента, приложения N 5 к Административному регламенту, пунктов 109, 136, 137.1, 138, 144, 146, 147, 147.8, 162, 170, 187, приложения N 14 к Административному регламенту, пунктов 215, 250, 269, 270 несостоятельны, данные оспариваемые положения Административного регламента соответствуют нормам Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, Федерального закона от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции", непосредственно регулирующим рассматриваемые правоотношения.

Проведя правовой анализ соответствия указанных выше положений Административного регламента правовым актам, имеющим большую юридическую силу, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о несостоятельности заявленных требований по основаниям, подробно изложенным в решении суда.

Доводы апелляционной жалобы, которые по существу повторяют доводы первоначального заявления, были исследованы судом первой инстанции. При этом суд правильно исходил из того, что доводы Ч. о незаконности указанных положений Административного регламента надуманы, сводятся к иному (ошибочному) толкованию норм права, регулирующих рассматриваемые правоотношения. Кроме того, из содержания заявления Ч. не следует, что эти правовые нормы фактически к нему применялись или существует непосредственная угроза их применения, что могло бы свидетельствовать о возможном нарушении прав и свобод заявителя.

Пункт 138.1 Административного регламента предусматривает направление на медицинское освидетельствование в соответствии с Кодексом Российской Федерации об административных правонарушениях водителя, не нуждающегося в медицинской помощи, который находится в состоянии опьянения.

Документы, полученные по результатам медицинского освидетельствования на состояние опьянения, согласно пункту 138.2 Административного регламента прилагаются к делу об административном правонарушении.

Суд первой инстанции проверил доводы Ч. о незаконности пунктов 138.1, 138.2 Административного регламента в части, якобы позволяющей сотрудникам полиции не предоставлять лицу, в отношении которого проводилось медицинское освидетельствование, копию направления на медицинское освидетельствование на состояние опьянения и копию документа, полученного по результатам этого освидетельствования, и пришел к правильному выводу о том, что данные нормы Административного регламента непосредственно не регулируют вопросы предоставления лицу, в отношении которого проводилось медицинское освидетельствование, копий направления на медицинское освидетельствование на состояние опьянения и документа, полученного по результатам этого освидетельствования. Поскольку приведенные нормы не регулируют затронутые Ч. вопросы о выдаче копий указанных документов, ссылка в апелляционной жалобе на ограничение права ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими права и свободы граждан, применением пунктов 138.1, 138.2 Административного регламента несостоятельна.

Что касается требований заявителя о признании недействующими пунктов 148, 148.2 Административного регламента в части, как указал заявитель, не предусматривающей составление какого-либо документа о задержании транспортного средства, его перемещении в расположение органа внутренних дел и передаче старшему следственно-оперативной группы или дежурному, то суд первой инстанции пришел к правильному выводу о их надуманности.

Пункт 148 Административного регламента определяет действия сотрудника при задержании транспортного средства. При передаче задержанного транспортного средства пункт 148.2 Административного регламента предусматривает составление сотрудником рапорта с указанием оснований и обстоятельств задержания, который вручается старшему следственно-оперативной группы или дежурному, а его копия с отметкой о получении передается руководителю подразделения.

Согласно пункту 148.1 Административного регламента управление задержанным транспортным средством осуществляется сотрудником, или оно перемещается при помощи другого транспортного средства.

Пункт 189 Административного регламента предусматривает доставление лица на используемом им транспортном средстве или на патрульном автомобиле.

Довод заявителя о том, что сотрудник в нарушение действующего законодательства наделяется Административным регламентом правом осуществлять управление задержанным транспортным средством, является несостоятельным.

Федеральный закон от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции" предоставляет полиции право доставлять граждан, то есть осуществлять их принудительное препровождение в служебное помещение территориального органа или подразделения полиции, в помещение муниципального органа, в иное служебное помещение в целях решения вопроса о задержании гражданина, задерживать транспортные средства, находящиеся в розыске (пункты 13, 20 части 1 статьи 13). Порядок реализации прав, предоставленных полиции, если он не является предметом регулирования федеральных законов, нормативных правовых актов Президента Российской Федерации или нормативных правовых актов Правительства Российской Федерации, определяется федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел (часть 3 статьи 13 Федерального закона).

Как правильно отмечено в обжалованном решении суда, анализ указанных выше положений Федерального закона "О полиции" позволяет сделать вывод о том, что предусмотренное Административным регламентом положение об управлении сотрудником полиции задержанным транспортным средством нельзя рассматривать как превышение прав, предоставленных федеральным законодателем полиции.

В апелляционной жалобе Ч. указал, что суд первой инстанции не проверил доводы о законности пункта 149 Административного регламента в части, признающей осмотр транспортного средства визуальным обследованием транспортного средства. Данный довод не может свидетельствовать о незаконности решения суда первой инстанции, поскольку какого-либо акта, имеющего большую юридическую силу и которому могло бы противоречить оспариваемое предписание, Ч. не привел. Ссылка Ч. на статью 27.9 КоАП РФ, раскрывающую понятие досмотр транспортного средства, сводится к решению вопроса о целесообразности внесения в нормативный правовой акт Министерства внутренних дел Российской Федерации дополнений в предлагаемой заявителем редакции, что не отнесено к компетенции судов общей юрисдикции.

Требование заявителя об оспаривании пункта 214 Административного регламента в части, допускающей после составления протокола осмотра места совершения административного правонарушения также и вынесение определения о возбуждении дела об административном правонарушении и проведении административного расследования, тоже не содержит указания на противоречие какому-либо акту, имеющему большую юридическую силу. Ссылка заявителя на часть 4 статьи 28.1 КоАП РФ, определяющую момент, с наступлением которого дело об административном правонарушении считается возбужденным, основана на ошибочном толковании норм законодательства в их совокупности, сводится к решению вопроса о внесении в Административный регламент изменений и дополнений в предлагаемой заявителем редакции, что не отнесено к компетенции судов общей юрисдикции.

Довод апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции не рассмотрел требование заявителя в части оспаривания пунктов 247, 248 Административного регламента, также несостоятелен, противоречит тексту обжалованного решения.

Пункт 247 Административного регламента устанавливает требования к письменному обращению.

Пункт 248 Административного регламента предусматривает порядок регистрации письменных обращений, поступивших по почте, по электронной почте или через Интернет-сайты.

Суд первой инстанции правильно указал, что доводы заявителя о том, что Административный регламент допускает возможность не направлять ответ заявителю, направившему обращение в форме электронного документа, в котором указан только адрес электронный почты, не соответствуют содержанию оспариваемых положений нормативного правового акта.

Ссылка в апелляционной жалобе на то, что положения Административного регламента должны учитывать особенности, связанные с внедрением в Российской Федерации электронного документооборота, также сводится к решению вопроса об осуществлении нормативного правового регулирования.

Указание в апелляционной жалобе на то, что судом первой инстанции якобы было допущено существенное нарушение норм процессуального права, выразившееся в неизвещении заявителя о дате рассмотрения дела, не соответствует действительности.

Как следует из материалов дела, обращаясь с первоначальным заявлением в Верховный Суд Российской Федерации, Ч. просил суд рассмотреть дело в его отсутствие (л.д. 11).

Определением судьи Верховного Суда Российской Федерации от 14 февраля 2012 г. гражданское дело по заявлению Ч. было назначено к судебному разбирательству на 26 марта 2012 г.

16 февраля 2012 г. Ч. был извещен телеграммой об указанной дате слушания дела.

Из протокола судебного заседания следует, что рассмотрение данного гражданского дела было начато 26 марта 2012 г., то есть в установленный судьей срок, и продолжалось с перерывом до 27 марта 2012 г.

Обсудив вопрос о возможности рассмотрения дела в отсутствие заявителя, надлежаще извещенного о дне судебного заседания и который просил рассмотреть дело в его отсутствие, суд определил рассмотреть дело в отсутствие заявителя Ч. (л.д. 92 - 93).

Выводы суда основаны на нормах материального права, проанализированных в решении, предусмотренных законом оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Апелляционная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

определила:

решение Верховного Суда Российской Федерации от 27 марта 2012 г. оставить без изменения, а апелляционную жалобу Ч. - без удовлетворения.

Председательствующий
А.И.ФЕДИН

Члены коллегии
В.В.ГОРШКОВ
Т.Е.КОРЧАШКИНА