КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 8 июня 2004 г. N 230-О

ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЗАПРОСА
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО ГОРОДСКОГО СУДА О ПРОВЕРКЕ
КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПУНКТА 3 СТАТЬИ 10 ФЕДЕРАЛЬНОГО
ЗАКОНА "О МИРОВЫХ СУДЬЯХ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей М.В. Баглая, Н.С. Бондаря, Г.А. Гаджиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, С.М. Казанцева, М.И. Клеандрова, А.Л. Кононова, Л.О. Красавчиковой, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева,

заслушав в пленарном заседании заключение судьи С.М. Казанцева, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение запроса Санкт-Петербургского городского суда,

установил:

1. В Санкт-Петербургский городской суд обратился заместитель Генерального прокурора Российской Федерации с заявлением, в котором просил признать противоречащим федеральному законодательству, в частности пункту 3 статьи 10 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации", положение пункта 3 статьи 8 Закона Санкт-Петербурга "О мировых судьях Санкт-Петербурга", наделяющее мировых судей Санкт-Петербурга правами юридического лица.

Придя к выводу о том, что подлежащий применению в данном деле пункт 3 статьи 10 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации", позволяющий органам юстиции либо органам исполнительной власти субъекта Российской Федерации осуществлять материально-техническое обеспечение деятельности мировых судей в установленном законом соответствующего субъекта Российской Федерации порядке, не соответствует статьям 10, 118 (часть 3) и 120 (часть 1) Конституции Российской Федерации, Санкт-Петербургский городской суд, приостановив производство по делу, обратился в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о проверке его конституционности.

Как утверждает заявитель, реализация названного законоположения возможна в двух формах: либо мировой судья наделен правами юридического лица, т.е. бюджетного учреждения, подведомственного соответствующему органу исполнительной власти как главному распорядителю средств бюджета, а следовательно, наделен обязанностями должностного лица, либо он не наделен такими правами, а значит, находится в финансовой зависимости от органов исполнительной власти субъекта Российской Федерации; поскольку и в том и в другом случаях независимость мировых судей не гарантируется, пункт 3 статьи 10 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации" противоречит закрепленным Конституцией Российской Федерации принципам разделения властей (статья 10) и независимости судей (статья 120, часть 1).

Заявитель также полагает, что реализация оспариваемого положения в любой из форм приводит к наделению мировых судей разных субъектов Российской Федерации неодинаковым статусом, в связи с чем нарушается единство статуса судей, а также единство судебной системы Российской Федерации, которая в соответствии со статьей 118 (часть 3) Конституции Российской Федерации устанавливается исключительно Конституцией Российской Федерации и федеральным конституционным законом.

2. Мировые судьи согласно статьям 3, 4 и 28 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации" относятся к числу судов субъектов Российской Федерации, которые входят в единую судебную систему Российской Федерации, а потому их полномочия и порядок деятельности устанавливаются как федеральным законодательством, так и законодательством субъекта Российской Федерации. Федеральный закон "О мировых судьях в Российской Федерации", принятый в развитие положений названного Федерального конституционного закона и закрепляющий основные принципы организации и деятельности мировых судей, определяет пределы компетенции субъектов Российской Федерации в регулировании их деятельности.

В соответствии со статьей 71 (пункт "о") Конституции Российской Федерации, согласно которой судоустройство относится к ведению Российской Федерации, и исходя из принципа единства судебной системы федеральный законодатель вправе определить перечень действующих в Российской Федерации судов, их правовой статус и компетенцию. Вместе с тем в пределах, предусмотренных федеральным законодательством, каждый субъект Российской Федерации самостоятельно устанавливает порядок организации и материально-технического обеспечения деятельности мировых судей.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 6 марта 2003 года N 103-О по запросам Государственного Собрания Республики Башкортостан и Государственного Совета Республики Татарстан о проверке конституционности части 1 статьи 27 Федерального конституционного закона "О судебной системе Российской Федерации", предоставление законами субъектов Российской Федерации судам субъектов Российской Федерации полномочий вне пределов, установленных федеральным законодательством, не противоречит Конституции Российской Федерации, если эти полномочия соответствуют их юридической природе и касаются вопросов, относящихся к ведению субъектов Российской Федерации в силу статьи 73 Конституции Российской Федерации. Ни Федеральным конституционным законом "О судебной системе Российской Федерации", ни Федеральным законом "О мировых судьях в Российской Федерации" субъекты Российской Федерации не лишены права участия в определении статуса мировых судей в рамках федерального законодательства, в том числе права наделять мировых судей дополнительными (по отношению к правам, установленным федеральным законом) правами.

Положение, содержащееся в пункте 3 статьи 10 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации", не относится к числу устанавливающих статус мирового судьи, в том числе его права как юридического лица, - оно лишь указывает, какие органы государственной власти субъекта Российской Федерации осуществляют обеспечение деятельности мировых судей как судов субъектов Российской Федерации, и не может рассматриваться как позволяющее или препятствующее субъекту Российской Федерации самостоятельно решать вопрос о наделении мирового судьи правами юридического лица. Следовательно, неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации данное законоположение как в целом, так и в части наделения мирового судьи правами юридического лица, отсутствует.

К этому же выводу Конституционный Суд Российской Федерации пришел в Определении от 4 октября 2001 года N 182-О, отказав в принятии к рассмотрению соответствующих запросов Правительства Мурманской области и Законодательного собрания Челябинской области в связи с отсутствием неопределенности в вопросе о конституционности пункта 3 статьи 10 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации".

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктами 2 и 3 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению запроса Санкт-Петербургского городского суда, поскольку он не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми такого рода обращения признаются допустимыми.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данному запросу окончательно и обжалованию не подлежит.

3. Настоящее Определение подлежит опубликованию в "Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации".

Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН

Судья-секретарь
Конституционного Суда
Российской Федерации
Ю.М.ДАНИЛОВ