4.1 Информация. Согласование частного экономического интереса с интересами третьих лиц

4.1. Согласование частного экономического интереса с интересами третьих лиц

Значительная часть поступающих в Конституционный Суд обращений по проблемам частного права продиктована отступлением законодателя от принципа юридического равенства (справедливости), который не допускает различий в правовом положении лиц, принадлежащих к одной категории, т.е. находящихся в одинаковых или сходных ситуациях.

В этой связи Конституционным Судом, в частности, ранее было указано, что приоритетный учет интересов гражданина-должника и одновременно - ущемление интересов кредиторов (взыскателей) не только противоречит требованиям социальной справедливости, но и нарушает принцип равенства перед законом, включая равенство юридической ответственности (в данном случае - гражданско-правовой), что, в конечном счете, ведет к усилению социального неравенства <1>. Между тем принципом юридического равенства обусловлено требование формальной определенности, точности, ясности, недвусмысленности правовых норм и их согласованности в системе действующего правового регулирования; юридическое равенство может быть обеспечено лишь при условии единообразного понимания и толкования правовой нормы; законоположения, не отвечающие указанным критериям, порождают противоречивую правоприменительную практику, создают возможность их неоднозначного истолкования и произвольного применения и тем самым ведут к нарушению конституционных гарантий государственной, в том числе судебной, защиты прав, свобод и законных интересов граждан <2>.

--------------------------------

<1> Постановление от 18 мая 2015 года N 10-П.

<2> Постановление от 14 мая 2012 года N 11-П.

Противоречащее принципу юридического равенства регулирование, исключающее саму возможность согласования частной экономической инициативы с интересами третьих лиц, является недопустимым <3>. Одностороннее предпочтение публичных интересов, безусловно подчиняющих, т.е. умаляющих интерес частный, не служит общественному благу, но, напротив, идет с ним вразрез. В том числе по причине несоответствия предназначению хозяйствующего субъекта, преследующего в качестве основной цели извлечение прибыли, убыточной деятельности, а также деятельности, в результате которой он неспособен выполнять свои обязательства и обязанности, а при их невыполнении реально нести имущественную ответственность <4>.

--------------------------------

<3> Постановление от 13 июля 2010 года N 16-П.

<4> См.: постановления от 18 июля 2003 года N 14-П, от 18 мая 2015 года N 10-П.

Ранее Конституционный Суд, проверив положения Воздушного кодекса РФ, предусматривающие, что пассажир воздушного судна имеет право перевозить с собой детей в возрасте от двух до двенадцати лет в соответствии с льготным тарифом с предоставлением им отдельных мест, указал, что оспариваемое регулирование, будучи связано с вторжением в право собственности и свободу предпринимательской деятельности, должно, соответственно, обеспечивать баланс публичных и частных интересов, что предполагает как доступность предоставляемых ими услуг для пассажиров на основе конституционных принципов, в силу которых Российская Федерация является правовым государством с социально ориентированной рыночной экономикой, так и соблюдение интересов перевозчиков <5>. В рассматриваемый период именно по причине неопределенности в части возмещения юридическим лицам из средств федерального бюджета расходов, связанных с оказанием услуг по аэропортовому и наземному обеспечению полетов воздушных судов, были признаны несоответствующими Конституции положения Воздушного кодекса РФ и Правил предоставления субсидий из федерального бюджета организациям на возмещение недополученных ими доходов от предоставления услуг по аэропортовому и наземному обеспечению полетов воздушных судов пользователей воздушного пространства, освобожденных в соответствии с законодательством Российской Федерации от платы за эти услуги (Постановление от 16 июля 2018 года N 32-П).

--------------------------------

<5> Постановление от 20 декабря 2011 года N 29-П.

Как был разъяснено Конституционным Судом, положения ГК РФ, регламентирующие основания и правовые последствия ликвидации юридических лиц, рассматриваемые в системной взаимосвязи с положениями Федерального закона от 8 августа 2001 года N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", не предполагают завершение ликвидации организации до исполнения обязательств перед кредиторами, предъявившими соответствующие требования. Аналогичным образом положения Федерального закона "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации", устанавливающие запрет на включение в договор долевого строительства условий об освобождении застройщика от ответственности за недостатки объекта долевого строительства и обязательный пятилетний гарантийный срок на объект долевого строительства, направлены на защиту прав участников долевого строительства и не допускают отказ в удовлетворении связанных с ненадлежащим качеством объекта долевого строительства требований к застройщику по причине его нахождения в процедуре ликвидации (Определение от 24 апреля 2018 года N 977-О).

Поскольку, согласно ранее выраженной Конституционным Судом правовой позиции, институт банкротства преследует публично-правовую цель обеспечения справедливого соотношения законных интересов и прав лиц, участвующих в деле о банкротстве, включая их противоположные интересы <1>, постольку Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" предназначен создать условия для обеспечения экономических и юридических интересов и прав всех кредиторов при наименьших отрицательных последствиях неплатежеспособности субъектов предпринимательства, а специальный режим предъявления имущественных требований к должнику в процедуре банкротства призван сохранять определенность объема имущества должника в течение всей этой процедуры (Постановление от 5 марта 2019 года N 14-П) <2>. Между тем покупатель в ситуации банкротства продавца фактически несет бремя налога на добавленную стоимость как при оплате приобретенной продукции (безотносительно к тому, поступают ли далее суммы этого налога в бюджет от продавца), так и при последующей реализации своей продукции (поскольку не может воспользоваться вычетом, предусмотренным в таких случаях по общему правилу), что ведет к двойному налогообложению, а значит, к нарушению принципов равенства и экономической обоснованности налогообложения. При этом покупатель может быть лишен возможности истребовать с продавца соответствующую сумму как необоснованно выставленную в счете-фактуре и тем более истребовать ее из бюджета. Все это, подчеркивает Конституционный Суд, подтверждает необходимость обеспечения определенности правового положения участников налоговых правоотношений, без чего организации, приобретающие продукцию, произведенную контрагентом-банкротом в процессе текущей хозяйственной деятельности, остаются в неясных условиях налогообложения, чреватых неприемлемыми в правовом государстве рисками непредсказуемых налоговых изъятий и произвольных санкций (Постановление от 19 декабря 2019 года N 41-П).

--------------------------------

<1> Постановление от 19 декабря 2005 года N 12-П.

<2> См. также: постановления от 12 марта 2001 года N 4-П, от 31 января 2011 года N 1-П, от 18 мая 2015 года N 10-П.

На защиту имущественных интересов всех кредиторов должника в ситуации банкротства направлены, как отмечается Конституционным Судом, положения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", регламентирующие правила об оспаривании подозрительных сделок должника, т.е. таких, в которых отсутствует равноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки (Определение от 27 февраля 2018 года N 454-О).

Отметив, что неоднократно высказываемая им правовая позиция о необходимости соотнесения принадлежащего лицу права собственности с правами и свободами других лиц <1> в полной мере распространяется на отношения, которые связывают кредитора и должника, осуществляющего возложенные на него публично-правовым образованием полномочия, не исполнившего свое гражданско-правовое обязательство и в силу этого отвечающего принадлежащим ему имуществом перед кредитором с учетом установленной федеральным законодателем специфики ответственности юридических лиц, созданных в той или иной организационно-правовой форме, Конституционный Суд признал неконституционным положение Гражданского кодекса РФ (пункт 5 статьи 123.22) в той мере, в какой оно исключает возможность привлечения к субсидиарной ответственности собственника имущества (учредителя) ликвидированного муниципального бюджетного учреждения по его обязательствам, вытекающим из публичного договора, включая договор теплоснабжения (Постановление от 12 мая 2020 года N 23-П).

--------------------------------

<1> См.: постановления от 20 июля 1999 года N 12-П, от 6 июня 2000 года N 9-П, от 22 ноября 2000 года N 14-П, от 12 июля 2007 года N 10-П, от 20 декабря 2010 года N 22-П, от 22 апреля 2011 года N 5-П, от 14 мая 2012 года N 11-П; определения от 4 декабря 2003 года N 456-О, от 17 января 2012 года N 10-О-О, от 9 февраля 2017 года N 219-О.

Исходя из конституционного положения о праве каждого защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом (часть 2 статьи 45), Конституционный Суд ранее пришел к выводу о том, что отсутствие прямого указания в законе на способ защиты деловой репутации юридических лиц не лишает их права предъявлять требования о компенсации убытков, в том числе нематериальных, причиненных умалением деловой репутации, или нематериального вреда, имеющего свое собственное содержание (отличное от содержания морального вреда, причиненного гражданину), которое вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения <2>.

--------------------------------

<2> Определение от 4 декабря 2003 года N 508-О.

Конституционным Судом был также разрешен вопрос о допустимости бессрочного включения, согласно статье 98.1 Лесного кодекса РФ, информации о хозяйствующих субъектах, договор аренды лесного участка с которыми ранее был расторгнут по основанию, установленному пунктом 3 части первой статьи 619 ГК РФ, в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений (Постановление от 21 апреля 2020 года N 19-П). Как было отмечено Конституционным Судом, ведение реестра недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений (и включение в него, помимо прочего, сведений об индивидуальных предпринимателях и юридических лицах, более двух раз подряд не внесших арендную плату в установленный договором срок), не будучи по своей природе разновидностью юридической ответственности, представляет собой предупредительно-обеспечительную меру, направленную на отстранение от участия в хозяйственном использовании лесных ресурсов тех субъектов, чье прежнее противоправное поведение (действия, бездействие) свидетельствует о дополнительных рисках, которыми чревато заключение с ними новых лесопользовательских соглашений. Наличие в соответствующем реестре сведений об индивидуальных предпринимателях или юридических лицах исключает для них в дальнейшем участие в аукционах и открытых конкурсах на право заключения договора аренды лесного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, а также заключение с ними таких договоров, в частности, на новый срок без проведения торгов, т.е. влечет ограничения в доступе к использованию природных (лесных) ресурсов и, как следствие, в осуществлении права на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. При этом аналогичные реестры, касающиеся сведений о субъектах экономической деятельности, ранее нарушавших в различных сферах правового регулирования договорные обязательства или требования действующего законодательства, в том числе при использовании природных ресурсов, обусловливая сходные правоограничения включением в реестр сведений об индивидуальных предпринимателях или юридических лицах, тем не менее, определяют сроки, по истечении которых эти сведения должны быть из реестра исключены. Ввиду отсутствия в оспариваемой норме Лесного кодекса РФ, равно как и в иных нормативных положениях, каких-либо положений о сроке, на который информация об арендаторе (индивидуальном предпринимателе или юридическом лице) подлежит включению в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений, правоограничения, вытекающие из включения в реестр, приобретают бессрочный характер.

Исходя из того, что правоограничения, порождаемые включением в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений, не могут, по общему правилу, иметь бессрочный характер, Конституционный Суд счел необоснованным избранный законодателем правовой режим ведения реестра. Отсутствие в рассматриваемой норме положений, гарантирующих исключение сведений об арендаторах из указанного в ней реестра по истечении определенного времени, не согласуется с фундаментальными правовыми принципами, из которых вытекает необходимость обеспечения государством разумной соразмерности между используемыми средствами и преследуемой целью, с тем чтобы поддерживался баланс конституционно защищаемых ценностей и лицо не подвергалось чрезмерному обременению. Подобное ограничение в доступе к использованию природных (лесных) ресурсов, равно как и в свободном распоряжении своими способностями и имуществом в этой сфере, не может, в соответствии с выводом Конституционного Суда, предопределяться одним лишь фактом расторжения договора аренды лесного участка судом по основанию, предусмотренному пунктом 3 части первой статьи 619 ГК Российской Федерации, и основываться лишь на предположении о том, что лицо, уклонившееся от своих обязательств, будет и впредь пренебрегать исполнением обязанностей, вытекающих из условий договора или норм действующего законодательства, притом что действия (бездействие) арендатора, с которыми данное законоположение связывает право арендодателя требовать расторжения договора в судебном порядке, не влекут, как правило, причинения ущерба окружающей среде. Не конкретизированное по времени и тем самым, по сути, бессрочное сохранение соответствующих сведений в реестре чревато превращением этой обеспечительно-предупредительной меры в инструмент подавления экономической самостоятельности и инициативы, сопряженный с избыточным ограничением свободы предпринимательства, а потому противоречит общеправовому принципу справедливости. Признав не соответствующей Конституции статью 98.1 Лесного кодекса РФ в той мере, в какой предусмотренное ею включение информации об индивидуальных предпринимателях и юридических лицах, с которыми договор аренды лесного участка расторгнут по основанию, установленному пунктом 3 части первой статьи 619 ГК РФ, в реестр недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений влечет бессрочное ограничение прав указанных субъектов в сфере хозяйственного лесопользования, в том числе права заключать договоры аренды лесных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, Конституционный Суд подчеркнул, что федеральный законодатель не лишен возможности в рамках предоставленной ему дискреции дифференцировать сроки нахождения в реестре недобросовестных арендаторов лесных участков и покупателей лесных насаждений информации о соответствующих индивидуальных предпринимателях и юридических лицах в зависимости от оснований ее включения в реестр, характера и последствий противоправных действий (бездействия), с которыми связано включение в него такой информации, а также предусмотреть иные условия ее исключения из реестра.

В целом, по смыслу выраженных Конституционным Судом правовых позиций, баланс конституционно защищаемых ценностей в любом случае не может быть достигнут при чрезмерном обременении частных лиц, включая хозяйствующих субъектов. В том числе при ограничениях права собственности, не обладающих общим и абстрактным характером, имеющих обратную силу, не удовлетворяющих требованиям справедливости и пропорциональности, а также затрагивающих существо данного конституционного права.

Федеральный законодатель призван обеспечивать участникам гражданско-правовых отношений возможность в каждом конкретном случае находить разумный баланс интересов на основе конституционно значимых принципов гражданского законодательства и с учетом конституционно значимых целей равной защиты прав и законных интересов участников гражданского оборота от проявлений недобросовестного поведения (Определение от 28 июня 2018 года N 1666-О) <1>. При этом установленный законом запрет на злоупотребление правом является конституционно обусловленным (определения от 24 апреля 2018 года N 929-О, от 30 сентября 2019 года N 2387-О) <2>.

--------------------------------

<14> См также: Постановление от 21 февраля 2014 года N 3-П; Определение от 3 июля 2014 года N 1564-О.

<15> См. также: определения от 18 января 2011 года N 8-О-П, от 21 мая 2015 года N 1189-О, от 29 сентября 2015 года N 2056-О, от 28 сентября 2017 года N 1866-О.